В Москве в рамках Большого медиа-коммуникационного форума 13 мая 2015 года прошел круглый стол, посвященный защите авторского права в интернете. Особый интерес журналистов вызвала тема копирования авторских текстов на интернет-сайтах.

По мнению руководителя некоммерческого партнерства «Объединение работодателей» Павла Каткова копипастинг в России процветает. Создателям эксклюзивного контента, особенно новостного, требующего немалых финансовых затрат, важно понимать, что защиту нужно вести не только в плоскости авторского права.

Цитирование новостей является законным и свободным способом распространения информации. Многие ресурсы злоупотребляют этим. Создание эксклюзивного контента требует расходов (оплата труда журналиста, аппаратура, представительские и иные расходы), а перенос материалов на сторонний ресурс делается быстро и бесплатно.

Для аудитории авторство часто не принципиально, и поисковые машины в интернете не всегда обеспечивают выгодное ранжирование для правообладателя. В этих случаях требуется работа не только в русле авторского права и его защиты.

Павел Катков посоветовал пострадавшим журналистам и хозяевам сайтов использовать не только нормы, связанные с интеллектуальной собственностью и авторским правом. По его словам эффективно их применить сложно. Нарушитель прикроется «свободным использованием в информационных целях». Но эффективно идти по пути доказательства недобросовестной конкуренции.

При этом варианте защиты авторского права потребуется доказать, что значительная часть конкурента создана вами и появляется на стороннем ресурсе в не изменяемом виде после размещения оригинальных материалов в сети.

Если докажете рекламную модель заработка недобросовестного конкурента, есть возможность опереться на статью 14.33 Кодекса об административных правонарушениях о недобросовестной конкуренции. Для юридических лиц предусмотрено наказание до 500 тысяч рублей.

Совместными усилиями участники круглого стола предложили несколько инструментов, позволяющих эффективно защищать авторское право на тексты, размещенные в интернете:

1. Фиксация передачи авторского права;
2. Заверка текстов и рукописей у нотариуса;
3. Формальная защита текста (размещение копирайтов, информации о собственности и т.д.);
4. Техническая и программная защита;
5. Депонирование версии в НТЦ Информрегистр http://www.inforeg.ru/
6. Размещение PDF в Книжной палате http://www.bookchamber.ru/
7. Копирование материалов на «Копитраст» http://www.copytrust.ru/
8. Дублирование архива сайта на Web-архив http://web-archiv.ru/
9. Создание версии текста в Библиотеке Конгресса США http://www.loc.gov/ (для международной защиты авторского права).
10. Фиксация уникальности текста на Text.ru http://text.ru/ и на https://webmaster.yandex.ru

Автор Алексей Зверев

Рабочая группа при Роскомнадзоре разработала рекомендации по борьбе с пиратством в мобайле

Российские власти продолжают усиливать регуляционное давление на интернет. Сегодня стало известно об очередной подобной инициативе: Роскомнадзор намерен взять под наблюдение рынок мобильных приложений. Таким образом ведомство намерено бороться с распространителями нелегального контента.

В правительстве может быть создан новый мегарегулятор — по интеллектуальной собственности. Для этого Роспатенту передадут полномочия Минкультуры по регулированию в области авторских прав

Главный по патентам

О планах создать единый регулятор в сфере интеллектуальной собственности на базе Роспатента заявил во вторник первый вице-премьер Игорь Шувалов. «Мы отрабатываем сейчас и с экспертами, и с администрацией президента, и в правительстве проект нового указа», — отметил он.

По его словам, Роспатенту передадут от других министерств и ведомств все вопросы, связанные с интеллектуальными правами. «Отдельным блоком стоит культурная интеллектуальная собственность, авторские и смежные права. Министерство культуры понимает, что это тоже для них довольно болезненный шаг, но министр все согласовал, это все будет передано службе (на базе Роспатента)», — сказал Шувалов.

Как пояснил РБК федеральный чиновник, знакомый с проектом указа президента, предполагается, что в пользу Роспатента будут переданы полномочия Минкультуры, Минэкономразвития, Минобрнауки и некоторые вопросы в области интеллектуальных прав, которые курирует Минкомсвязи. По его словам, «это основные ведомства, которые могут поделиться этими полномочиями безболезненно».

«Часть методологических функций по НИОКР пока закреплена за Минэкономики и за Минобразования. Поэтому от Минэкономики будут переданы вопросы нормативного регулирования в патентном вопросе. Минкультуры передаст ответственность за идеологию в области авторских прав», — рассказывает источник.

Часть полномочий по интеллектуальной собственности сейчас выполняет Минсельхоз, который занимается селекционными достижениями. «Но мы эти функции не забираем», — подчеркивает собеседник. Функции взаимодействия Роспатента с Минобороны, которое отвечает за секретные вопросы, также будут сохранены в прежнем режиме.

Передача полномочий Роспатенту должна сопровождаться усилением аппаратного веса службы. Обсуждается вопрос передачи кураторства Роспатентом от Минэкономразвития напрямую правительству, рассказывает федеральный чиновник. «Решение об этом будут принимать президент и правительство. Но все специалисты поддерживают придание статуса по аналогии с ФАС», — указывает чиновник.

Представитель Минэкономразвития переадресовал вопросы РБК в аппарат Игоря Шувалова.

Служба одного окна

Это не первый случай укрупнения регулирующих органов за последнее время. В июле было объявлено о создании мегарегулятора на базе Федеральной антимонопольной службы. Ей перешли полномочия Федеральной службы по тарифам. По словам Шувалова, значимость этого органа для экономики будет сравнима с влиянием ЦБ.

Инициатива создания регулятора на базе Роспатента обсуждалась еще в конце 2013 года — тогда предполагалось передать туда часть полномочий от Минкульта, Минобрнауки, Минпромторга, Минсвязи, Минсельхоза, Минздрава, МВД, ФТС и Минэкономики, вспоминает руководитель практики интеллектуальной собственности адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Павел Садовский.

«Ранее декларировалось, что одной из главных целей консолидации полномочий станет предупреждение ситуаций, когда деньги из бюджета выделяются разным ведомствам для выполнения фактически тождественных исследований. Не исключено, что и сейчас преследуется аналогичная цель», — рассуждает он.

Представитель Шувалова отметил, что новый статус Роспатента после концентрации полномочий в одном органе предполагает подготовку стратегии, которая позволила бы адаптировать законодательство в сфере защиты интеллектуальной собственности для предпринимательского сообщества.

«Служба должна сделать те изменения в законодательстве, которые позволят расширять сферу применения патентов и создавать дополнительные условия для правообладателей по защите своих прав в том числе и через создание одного окна, когда не придется метаться по различным ведомствам», — подчеркивает собеседник РБК.

По его словам, Всемирная организация интеллектуальной собственности уже имеет отдельный офис в Москве. «Этот офис работает по всем направлениям интеллектуальной собственности со всеми ведомствами и сейчас ему приходится прокладывать дорогу по отдельности в каждое ведомство. Так что создание мегарегулятора на базе Роспатента — еще один сигнал международному сообществу о намерении России более активно защищать свои интеллектуальные права», — отмечает чиновник.

Регулятор для Михалкова

Минкомсвязи на рынке интеллектуальной собственности до сих пор отвечало за борьбу с нелегальным контентом в интернете, следует из материалов на сайте министерства. На ежегодной коллегии ведомства глава министерства Николай Никифоров рассказал, что по итогам 2014 года количество пользователей интернета, покупающих легальный контент, увеличилось на 4 млн человек, до 12 млн. Инициативу Шувалова в Минкомсвязи комментировать отказались.

Источники РБК в Минкультуры знают об инициативе Шувалова. Она предполагает переход всех регулирующих функций на рынке интеллектуальной собственности «в одни руки», пояснил источник в министерстве. При этом для общественных организаций, которые занимаются коллективным управлением авторскими и смежными правами, по сути ничего не меняется.

17 июля стало известно о том, что курировать сборы отчислений в пользу правообладателей готовится новая общественная структура: Российский союз правообладателей (РСП), Российское авторское общество (РАО) и Всероссийская организация интеллектуальной собственности (ВОИС) объявили об объединении в единую организацию. Новая структура получит название профсоюз деятелей культуры «Российское авторское общество», уточнял ранее в разговоре с РБК юрист РСП Алексей Кубышкин.

Уже сейчас все три организации управляются одной командой. Гендиректор РСП Сергей Федотов занимает аналогичную должность в РАО, его первый заместитель в РСП Андрей Кричевский возглавляет ВОИС и является заместителем председателя совета директоров РАО. Объединение по идее должно усилить позиции Союза кинематографистов, как одного из учредителей РСП: как минимум глава союза Никита Михалков войдет в совет нового объединения на рынке авторских прав.

По словам адвоката Святослава Паца, вновь образованный профсоюз деятелей культуры «Российское авторское общество» должен будет заново пройти процедуры госаккредитации либо нужно будет вносить изменения в соответствующее постановление правительства (от декабря 2007 года, утверждающее порядок госаккредитации организаций, осуществляющих коллективное управление авторскими и смежными правами).

Судя по отчетности РСП, РАО и ВОИС за 2013 год, совокупные сборы трех организаций за тот период превысили 5,5 млрд руб. Данных за 2014 год до сих пор нет. Согласно федеральному бюджету на 2015 год, Роспатент распоряжается 2,25 млрд государственных рублей.

Роспатент в цифрах

5,35 млрд руб. составили в 2014 году доходы Роспатента, в том числе от государственных и патентных пошлин

3,18 млн швейцарских франков (181,18 млн руб. по курсу ЦБ на 31.12.2014) получил в прошлом году Роспатент от Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС)

2,98 млрд руб. — общие расходы Роспатента в 2014 году

208,3 тыс. патентов на изобретения действовало на конец 2014 года

42,3 тыс. товарных знаков было зарегистрировано в 2014 году

До 2,28 шт. должно к 2015 году вырасти число заявок на изобретения (в расчете на 10 тыс. человек), подаваемых в Роспатент в год

Примерно 200 тыс. заявок на изобретения ожидает Роспатент в 2015 году

До 25% должна вырасти в 2015 году доля заявок, поступающих в Роспатент в электронном виде

3,36 млн запросов было сделано в информационно-поисковой системе Роспатента в 2014 году

383 подписчика получали официальные печатные издания Роспатента в прошлом году

Источник: Роспатент

Собеседник РБК в Минкультуры затруднился ответить на вопрос, положительно или отрицательно повлияет на деятельность нового Российского авторского общества передача функций министерства Роспатенту. Источники в общественных организациях, занимающихся авторским сбором, сообщили, что пока ничто не предвещает проблем.

Удобная фигура

Возглавит объединенный Роспатент назначенный недавно главой этого ведомства Григорий Ивлиев. «Мы решили сразу вопрос с руководителем и назначили его уже до формирования службы, для того чтобы не было никаких неясностей или недосказанностей по поводу того, кто же возглавит эту службу», — сказал Шувалов.

«У него хорошие отношения с сотрудниками администрации (президента), — объяснил выбор первый вице-премьер. — Мы посчитали, что для строительства такого института его кандидатура является самой удобной и самой для нас подходящей... И, опираясь на весь опыт и другие знания, которые здесь есть, мы думаем, что под началом нового руководителя вы сможете мягко пройти [период формирования новой службы], потому что министерства и ведомства будут, конечно же, сопротивляться».

До 2007 года Ивлиев возглавлял правовое управление Госдумы. Избравшись от Оренбургской области в 2007 году, довольно неожиданно он стал председателем комитета по культуре, обойдя более статусных конкурентов вроде Иосифа Кобзона, что вызвало возмущение даже его однопартийца Станислава Говорухина.

Своим перемещением из роли непубличного аппаратчика на высокий думский пост он был обязан тогдашнему спикеру Борису Грызлову, рассказал РБК знакомый Ивлиева. В роли главы комитета по культуре он довольно быстро заработал авторитет в глазах руководства «Единой России», выступая в роли главного партийного спикера по вопросам культуры.

Госдуму Ивлиев покинул незадолго до выборов 2011 года, перейдя на работу замминистра образования. Его пост главы комитета на несколько месяцев занял его будущий начальник Владимир Мединский, с которым Ивлиев поддерживал хорошие отношения еще по работе в комитете.

Проблемой авторских прав Ивлиев занялся несколько лет назад. В 2013 году он вместе с Владимиром Мединским представлял Минкультуры в рабочей группе администрации президента по доработке «антипиратского» законодательства. Группа, курируемая первым замглавы администрации президента Вячеславом Володиным, просуществовала всего месяц, после чего самоустранилась от разрешения споров между представителями интернет-компаний и ведомств.

Ивлиев в Минкульте в ранге замминистра и дальше разрабатывал ужесточающие поправки, предлагающие блокировку доступа к сайтам со спорным контентом, уже в составе рабочих групп правительства. В мае прошлого года снова выступил за ужесточение наказания для владельцев сайта с «пиратским» контентом. Ивлиев не ответил на звонок РБК.

Отношения Михалкова, Мединского и Ивлиева собеседники РБК из общественных организаций комментировать отказались. Два собеседника в разных министерствах сообщили, что у Ивлиева и Мединского отношения «сложные». Первый был заместителем министра культуры, разошлись они «не на дружеской ноте», сообщил источник в ведомстве. Собеседник РБК в другом министерстве пояснил, что назначение Ивлиева главой Роспатента одобрял премьер-министр Дмитрий Медведев, при этом совмещение двух должностей — в Роспатенте и Минкультуры — не приветствовалось.

При участии Светланы Рейтер, Елены Малышевой, Алисы Штыкиной и Ирины Юзбековой

Петр Нетреба, Полина Русяева, Елизавета Сурначева
Фото: РИА Новости
РБК

Защита авторских прав в России — не только святое дело, но и денежное дело

Остап Бендер знал 400 сравнительно честных способов отъема денег у населения, но он так и не смог купить себе замок в Шотландии. Зато это удалось Сергею Сергеевичу Федотову, генеральному директору Российского авторского общества. Хотя способ отъема денег у населения он знает только один — сбор авторских отчислений.

Купленный Сергеем Сергеевичем замок (говорят, в нем даже водится привидение) стоит £1 млн. Не так уж и много для директора организации, оперирующей миллиардами. Но не так уж и мало для директора содружества композиторов, писателей и поэтов, каждый их которых вряд ли может позволить себе такой замок.

Сергей Федотов стал директором РАО в 2004 году в возрасте 27 лет. Организация пребывала в состоянии хаоса: за 4 года ее Авторский совет (действовавший между общими собраниями членов РАО, которые созывались раз в 5 лет) сменил четырех председателей правления. То есть по одному в год. Молодой и талантливый менеджер положил этой неразберихе конец.

Во-первых, он сделал своим заместителем главного бухгалтера РАО, а по совместительству — собственную маму Веру Владимировну Федотову.

Во-вторых, подготовил такие поправки в Устав общества: вместо председателя правления — генеральный директор. Генерального директора избирает не Авторский совет, а общее собрание. Перерыв между общими собраниями увеличен до 6 лет.

А чтобы общее собрание приняло эти поправки, его созывали вот как: от каждого региона по одному делегату. То есть один делегат от Еврейской автономной области. Один делегат от Адыгеи. И по одному делегату от Москвы (больше половины всего состава РАО) и Санкт-Петербурга (больше 10% состава РАО). Непризнанных региональных гениев за счет РАО привезли в Москву, поселили в «Президент-отеле» — и как тут было не проголосовать за то, что попросят?

Так Сергей Федотов стал единовластным, никому не подконтрольным (ну разве что кроме мамы) руководителем крупнейшего в стране общества по управлению авторскими правами.

Но до замка в Шотландии было еще далеко.

В январе 2013 года в Девятом арбитражном апелляционном суде слушалось интересное дело. Московская налоговая инспекция № 3 спорила с РАО насчет более чем полумиллиарда рублей, начисленных по итогам проверки за 2007–2008 годы.

Дело в том, что РАО собирает авторские отчисления не только за использование произведений своих членов. А вообще — ВСЕ авторские отчисления, за использование ВСЕХ произведений (это позволяет делать ему государственная аккредитация). И забирает эти деньги себе. Если автор (не член РАО) обратится за этими деньгами — он их получит. А если не обратится — они останутся в РАО. Налоговики считали, что по истечении 3 лет эти деньги переходят в собственность РАО и на них надо начислить подоходный налог. А РАО оспаривало, говоря: нет, автор не ограничен в сроках и может заявить свои права на деньги когда угодно.

И пока автор не пришел, деньги у нас полежат. Налоговики проиграли.

О каких же суммах идет речь?

Согласно отчетам РАО (опубликованы на сайте организации), с 2009 по 2012 год организация собрала 11,794 млрд рублей. Потратила (на выплаты авторам, налоги и собственные нужды) 9,826 млрд рублей. Разница между этими суммами — почти 2 млрд рублей. Это те самые деньги, о которых напоминала налоговая. И которых нет ни в одном отчете РАО.

Согласитесь, что замок за жалкие 80 млн рублей на фоне 2 млрд вообще незаметен. Такой замок, честно говоря, незаметен даже на фоне тех денег, которые РАО тратит на саму себя официально — в прошлом году, например, это был миллиард. 1 млрд рублей! Из которых одна только зарплата центрального аппарата — почти 320 млн рублей.

Конечно, за такие деньги мать и сын Федотовы могут позволить себе и персональную охрану, и личных поваров и парикмахера, работающих в здании РАО (сам не видел, но так рассказывают бывшие сотрудники организации).

Однако по-настоящему талантливому человеку всегда тесно в текущих условиях. Хочется расширяться.

И Сергей Федотов расширяется. Он придумал и осуществил еще два общества — Всероссийскую организацию интеллектуальной собственности, управляющую смежными правами, и Российский союз правообладателей, собирающий процент с продажи носителей. И получил для обоих этих организаций государственную аккредитацию.

Генеральный директор ВОИС — Андрей Борисович Кричевский, он же член совета директоров РАО и заместитель генерального директора РСП. А генеральный директор РСП — сюрприз! — сам Сергей Сергеевич Федотов. Еще есть человек по имени Евгений Юрьевич Моросников — он тоже входит в советы директоров всех трех организаций.

То есть компания одних и тех же людей собирает деньги со всей страны, тратит их по своему усмотрению и ни перед кем не отчитывается. А тратит-то как! РАО может тратить на себя до 35% собранных денег, ВОИС — до 40%, РСП в 2012 году выплатил всего 290 млн рублей из собранных 683 млн.

Какой тут замок, тут целую Шотландию купить можно!

Последняя идея Сергея Федотова — введение глобальной лицензии (так называемый налог на интернет) пока не реализовалась. Но почему-то мне кажется, что она все-таки будет реализована.

Потому что защита авторских прав, как ни крути — дело святое. И денежное.

Максим Кононенко

Известия

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Давашкин

Николай Дмитрик о налоге на Интернет, авторском праве как сервисе и о том, кто должен решать проблемы, связанные с развитием новых технологий

Российское интернет-сообщество всколыхнула инициатива введения налога на Интернет. Все те, чьи интересы, казалось бы, должен был защитить новый проект, единым фронтом выступили против Никиты Михалкова, выставив его чуть ли не новым Распутиным. Однако, если оставить в стороне личность оскароносного режиссера, есть ли у «налога на Интернет» будущее? Ведь попытки введения такого налога предпринимаются не впервые: за 5 лет схожие инициативы возникали как в России, так и, например, в Великобритании и Франции. Почему, несмотря на явные аргументы против, к идее «налога на Интернет» возвращаются снова и снова?

(Эксперты обоснованно похоронили идею, "сборщики" очень хорошо живут , но авторы проекта продолжают его продвигать  - прим. редации МедиаПрофи)

Транзакционные издержки

В середине 20 века нобелевский лауреат Р.Коуз предложил магическую концепцию транзакционных издержек. Он доказал, что в мире без транзакционных издержек изначальное распределение ресурсов между сторонами не имеет значения: люди будут вступать друг с другом в сделки таким образом, чтобы обеспечить оптимальное для экономики распределение ресурсов. Экономика без транзакционных издержек подобна идеальному газу: любое внешнее давление распределятся равномерно по всему объему заполненной газом емкости.

Реальная экономика, конечно же, не свободна от транзакционных издержек. Но снижение транзакционных издержек может привести к значительному эффекту тогда, когда мы по каким-то причинам не можем изменить начальное распределение ресурсов. Чем ниже транзакционные издержки, тем ближе к оптимальному конечное распределение ресурсов в обществе. Например, в начале 2000-х годов переход от прогрессивной ставки подоходного налога к единой ставке в 13% и отмена обязательной подачи налоговой декларации привели к 12-кратному росту налоговых поступлений в российский бюджет.

Примеры успешного внедрения «единой ставки» известны и в сфере интеллектуальной собственности: от $0.99 за сингл в варианте Стива Джобса до $9,99 в месяц в варианте Google. Сейчас подпиской на музыку пользуется 41 миллион человек во всем мире – в 5 раз больше, чем в 2010 году. Ни iTunes, ни Google Play не затрагивали принципов авторского права (изначальное распределение ресурсов), они лишь сделали удобнее получение музыки теми, кому она была нужна (то есть обеспечили оптимальное конечное распределение ресурсов за счет снижения транзакционных издержек).

Прямо противоположной по своей сути является система, предполагающая борьбу с пиратством. Транзакционные издержки в ней (лицензионные договоры и платежи, союзы правообладателей, проверки, суды, адвокаты и пр.) предельно высоки. Как следствие, начальное распределение ресурсов является одновременно и конечным. Настройка этой системы возможна только путем изменения подходов, заложенных в самом авторском праве (то есть путем изменения объема прав, предоставляемых законом правообладателям и пользователям).

Неприятной особенностью второй системы является то, что она может развиваться только в условиях монополистической конкуренции, поскольку только в этом случае производители могут позволить себе не оптимизировать издержки. А это состояние рынка интеллектуальной собственности стремительно утрачивается. Во-первых, один и тот же творческий результат (например, фильм) оказывается представлен в разных формах (на него можно сходить в кино, посмотреть на dvd или по VoD, наконец, скачать с торрента), которые вполне на равных конкурируют между собой. Во-вторых, из-за наличия сетевых эффектов рынок интеллектуальной собственности все больше является рынком покупателя, а не продавца. До внимания потребителя может дойти лишь незначительная часть творческих результатов; внимание, а не деньги становятся ресурсом, за который конкурируют между собой правообладатели.

Контроль пользователей

Даже самый обычный наблюдатель может заметить, что что-то с авторским правом не так. «Кривая колея» для этой отрасли права началась, по-видимому, в 1955 году с решением Федерального Верховного суда ФРГ о том, что звукозапись в домашних условиях не является изготовлением копий для частных нужд, а следовательно, нарушает авторское право. При этом в мотивировочной части решения суд прямо указал, что интересы обладателей авторского права имеют приоритет над неприкосновенностью частной жизни пользователей, так как без творческого труда автора произведения бы не существовало вообще, а следовательно, нечего было бы и копировать.

Конечно же, правообладатели могли контролировать пользователей и раньше. Но это были профессиональные пользователи – например, рестораны, в которых исполнялись музыкальные произведения. В 1955 году впервые был поставлен вопрос о контроле массовых пользователей, так как технологии массового копирования впервые поставили под сомнение краеугольный камень авторского права – связь произведения с материальным носителем. На розничном рынке произведение впервые оказалось оторванным от его носителя; а именно на этом и строился рынок. Произведения распространялись как вещи (книги, пластинки, открытки), и транзакционные издержки на распространение интеллектуальной собственности были равны транзакционным издержкам товарного рынка.

Кстати, после примерно 20 лет поиска решения проблемы частных копий, оно было найдено в «единой ставке»: на производителей и импортеров копировального и звукозаписывающего оборудования были наложены обязанности производить отчисления в счет организаций по управлению правами на коллективной основе.

Контроль частного, массового использования имеет два очевидно негативных последствия. Во-первых, это повышает транзакционные издержки (на идентификацию пользователя, расчеты с ним, учет объема использования, поддержание в актуальном состоянии средств защиты и т.п.). Необходимость совершения транзакций может стать барьером для пользователя (например, не имеющего банковского счета) и вынудит его использовать нелегальный контент. Во-вторых, это нарушает неприкосновенность частной жизни: литература, кино, музыка составляют интимную, внутреннюю сторону человеческой личности, вмешательство в которую вызывает протест.

Неизвестно, удастся ли полностью отказаться от контроля частного использования произведений, однако уже сейчас понятны технологии, позволяющие минимизировать, сделать незаметным для пользователей вмешательство в частную жизнь. Прежде всего, это связано с тем, что Интернет в нынешнем виде скоро перестанет существовать. Уже сейчас в бедных странах, где смартфоны продаются с бесплатным доступом к Facebook, Facebook для пользователя это и есть Интернет. В странах побогаче тенденция не столь очевидна, но все же: Google (с его Google Play) стал MVNO, Ростелеком активно развивает собственную службу контента zabava.ru. Складывается ситуация, когда у информационного посредника (Facebook, Google, Ростелеком) есть возможность идентифицировать и абонента, и контент, к которому абонент получает доступ, причем такая ситуация не навязывается пользователю, а вытекает из структуры рынка. А с развитием «Интернета вещей» идентифицировать пользователя будет не нужно – достаточно идентифицировать устройство.

Есть и еще один момент, который пользователи неизбежно заметят, если их контролировать. Это оплата. Подписка Google All Access или Spotify дает пользователю возможность не думать о цене каждого сингла; пользователь принимает решение «слушать или не слушать», а не «платить или не платить». Решение об оплате – это транзакция. Чем реже мы заставляем пользователя принимать его, тем ниже транзакционные издержки, а значит, тем эффективнее распределяется интеллектуальная собственность между пользователями.

Контроль интеллектуальной собственности

Особенность современного авторского права, которую большинство юристов трактуют как прогрессивную, заключается в том, что любые произведения пользуются равной правовой охраной, независимо как от их художественной ценности, так и от какой-либо регистрации или опубликования. С одной стороны, такой подход оставляет на усмотрение правообладателя, как тот распорядится своей интеллектуальной собственностью, будет ли он ее распространять, бороться с нарушителями и так далее. С другой стороны, этот же подход ввергает пользователей в состояние неопределенности: например, анекдот – это ведь тоже объект авторского права. Значит ли это, что на его перепечатку надо получать лицензию автора? а как быть с постами в Инстаграме? а с сообщениями на форумах?

Каталоги «ценной» интеллектуальной собственности уже вовсю создаются (в очередной раз можно привести в пример Google Play). Такой «каталожный» учет интеллектуальной собственности в сочетании с уже рассмотренными выше двумя факторами (снижением транзакционных издержек и учетом пользователей) уже привел к появлению «зон, свободных от пиратства» – iTunes и других. Вопрос только в том, что осталось за границами этих зон.

Так что же делать с «налогом на Интернет»?

«Налог на Интернет» обладает всеми чертами «убийцы пиратов»: он снижает транзакционные издержки, не заставляет пользователей принимать решения, обеспечивает учет «ценной» интеллектуальной собственности. Почему же все против этого налога?

Скорее всего, проблема «всего лишь» в добровольности. «Налог на Интернет» имел бы смысл постольку, поскольку он повышает эффективность распределения ресурсов. Обязательность убивает эффективность; она нарушает неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность собственности и свободу экономической и творческой деятельности; а главное – она не дает субъектам свободы выбора, возможности свободной торговли друг с другом, о которой говорил Коуз.

Почему так важна свобода выбора? Представим себе, что у вас есть возможность подключения к одному из двух интернет-провайдеров. Услуги одного стоят $10 в месяц, второго — $20. При этом второй предлагает еще и доступ к каталогу, где есть всё-всё-всё, что вам нужно: книги, фильмы, музыка. Какого провайдера вы выберете? И если вы выберете второго, зайдете ли хоть раз на торрент-трекер?

Представим себе, что вы – молодой музыкант. Вы можете выложить свой новый сингл на сайт и или дать к нему доступ бесплатно, или пытаться продавать его по $.99. Либо можете поместить его в каталог и получить вознаграждение, исходя из собранной с пользователей по подписке суммы и количества обращений к вашему синглу.

Решение по интернет-провайдеру, скорее всего, очевидно: второго провайдера вы выберете для себя, первого – для «интернета вещей». Решение по способу распространения сингла уже не так очевидно, но, как минимум, все варианты решения по синглу имеют свои положительные стороны. Итоговый выбор зависит от того, как построена система распределения дохода, собранного по подписке, эффективнее ли она, чем прямое взаимодействие с пользователями.

Все это говорит о том, что у идеи доступа к интеллектуальной собственности по «единой ставке» есть будущее, но только в том случае, если выбор этой модели будет добровольным как для пользователя, так и для правообладателя. Проблемы, порожденные технологическим развитием, должны решать новые технологии, а проблемы авторского права не должны затрагивать пользователей как людей, совершенно в нем не разбирающихся. Баланс же интересов пользователей и правообладателей должно искать не государство, а информационные посредники, с которыми (а не с пользователями) правообладатели должны договариваться о цене. Авторское право, оторвавшись от вещи, вполне способно стать услугой, сервисом, как для пользователей, так и для правообладателей.

Напоследок – пример из совсем другой области. Один мой знакомый купил дом с участком земли на окраине поселка, начал разбивать сад. А через год запустили новый маршрут экспресс-автобуса – и надо же такому случиться, что кратчайший, самый удобный путь от поселка к новой остановке автобуса прошел через участок моего знакомого. Сад был вытоптан; в заборе все время проделывали дырки, никакие объявления и даже собаки не помогали. Поразмыслив, мой знакомый сломал забор совсем, вымостил удобную дорожку – и открыл около нее магазин. Теперь этот магазин служит не только источником для безбедного существования моего знакомого, но и замечательной иллюстрацией выбора: что эффективнее, защищать свою собственность или обеспечивать взаимовыгодный доступ к ней всех желающих.

Николай Дмитрик
Digital Report
Фото: imagineerinx / Shutterstock.com

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора

Минкомсвязи поддержало альтернативу «налогу на интернет» Михалкова

Крупнейшие компании, работающие в онлайне, на совещании в Минкомсвязи обсудили создание единого реестра, где будет указано, кому принадлежат права на тот или иной контент в интернете

​​Основа для законопроекта

Интернет-предприниматели, операторы связи, правообладатели, представители Минкомсвязи и Минэкономразвития в понедельник, 1 июня, обсудили проект документа, который может заменить концепцию авторского сбора с интернет-пользователей (так называемый ​налог на интернет), предложенную Российским союзом правообладателей (РСП) Никиты Михалкова.

В списке участников (копия есть в распоряжении РБК) не значится представитель Минкультуры — ведомство, которое оформило идеи РСП в законопроект.

На встрече присутствовали более 20 человек, в том числе представители «​Яндекса» и Google, звукозаписывающей Sony Music Entertainment, онлайн-кинотеатров «​Амедиатека» (amediateka.ru) и Ivi (ivi.ru), операторов связи МТС, «МегаФона», «ВымпелКома», и «​Ростелекома», Microsoft, Национальной федерации музыкальной индустрии, Ассоциации «Интернет-видео», Фонда развития интернет-инициатив (ФРИИ), Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК), Регионального общественного центра интернет-технологий (РОЦИТ), Минэкономразвития.

Со стороны Минкомсвязи на встрече выступал заместитель министра связи и массовых коммуникаций Алексей Волин.

Волин объяснил, почему идею «налога на интернет», по мнению Минкомсвязи, нужно похоронить. Как рассказали два участника встречи, он повторил тезисы, которые озвучивал 12 мая на Медиа-коммуникационном форуме. Тогда Волин назвал идею союза Михалкова «абсолютной утопией» со множеством рисков — в частности, операторы связи понесут огромные расходы, которые не смогут окупить в течение десяти лет, а 80% онлайн-кинотеатров и вовсе закроются.

Многие из бизнесменов и чиновников, собравшиеся в Минкомсвязи, входили в экспертный совет при Общественной палате, который изначально разрабатывал альтернативу «налогу на интернет». В середине апреля 2015-го их предложения свели в «Концепцию авторского права в цифровой среде» и опубликовали на сайте Общественной палаты.

На совещании 1 июня было решено составить протокол встречи и дорабатывать идею в рабочих группах, сообщил РБК участник встречи, гендиректор Ассоциации «Интернет-видео» Алексей Бырдин. Протокол станет основой для законопроекта, уточнил Бырдин, но сроки назвать не смог.

«​Налог на интернет»

Российский союз правообладателей Никиты Михалкова в конце 2014 года предложил ввести глобальную лицензию: подразумевается, что все без исключения пользоват​ели интернета будут платить правообладателям за распространение контента в Сети. Вероятный размер сбора — 300 руб. в год.

Собирать деньги через операторов связи, как предполагается, будет организация по коллективному управлению правами. Она впоследствии распределит средства между правообладателями пропорционально популярности их контента в интернете.

Операторы связи также обязаны будут установить специальную технику, чтобы отследить, какой контент чаще скачивают.

Минкультуры оформило эти идеи в законопроект, который прошел общественное обсуждение на сайте regulation.gov.ru. Концепцию раскритиковали Минэкономразвития и Минкомсвязи.

Вопрос — кто заплатит

Участники встречи обсудили создание единого реестра, где будет указано, кому принадлежат права на тот или иной контент: об этом говорилось и в апрельской «Концепции авторского права в цифровой среде».

Чтобы попасть в эту базу, правообладатели должны будут подать заявку и пройти проверку. При желании они могут опубликовать в этом каталоге часть или весь собственный контент для «потенциального использования третьими лицами» и разрешить пользователям или посредникам обращаться к ним напрямую с запросами на лицензию. На своей странице в базе правообладатель сможет публиковать договор-оферту — подписавший его получает соответствующую лицензию на контент.

Участники встречи в Минкомсвязи согласились, что реестр должен быть добровольным, но разошлись в пункте о том, должен ли он быть государственным.

Взимать плату за контент со всех интернет-пользователей не предлагается: возможны три модели перечисления денег за контент правообладателям. В первой пользователь платит напрямую правообладателю через форму в «цифровом каталоге», во второй — через посредническую интернет-площадку, которая будет перечислять деньги правообладателю, а в третьей — правообладатель выбирает «организацию по коллективному управлению правами» сам и получает свои отчисления через нее.

Правообладатели тех записей, которые попали в каталог, могут добиваться блокировки их пиратских копий без суда.

Вести базу могли бы Минкультуры, Минкомсвязи, Роскомнадзор, «аккредитованная для этих целей организация по управлению коллективными правами» или «уполномоченная организация со 100-процентным участием государства». Источники финансирования проекта не определены. Минкомсвязи считает, что эта ответственность должна лечь на правообладателей, а правообладатели — на государство, рассказывает источник, близкий к министерству.

«Мы готовы подключиться к экспертной работе по доведению концепции до состояния, поддерживаемого интернет-отраслью. Также всячески приветствуем роль лидера в этом вопросе, которая, я надеюсь, будет закреплена за нашим профильным Минкомсвязи», — заявил директор РАЭК Сергей Плуготаренко. Узнать мнения других участников встречи пока не удалось.

Дарья Луганская 

РБК

Фото ТАСС